СвобоДА и свобоНЕТ
«Суверенная демократия – это буржуазная электоральная демократия на той стадии развития, когда демократия-то она демократия, а если надо, в ж...пу вы...бут легко».
В. Пелевин
Недавно довелось увидеть, как приёмную краевого управления ФМС штурмовала орда неграждан. Щуплый сержант милиции и женщина из бюро пропусков вдвоём сдерживали натиск двухсот-трёхсот смуглых людей в одной узкой двери, как два последних оставшихся в живых спартанца в Фермопильском проходе. Что нужно было негражданам внутри предбанника ФМС, и почему они не хотели ждать снаружи – мне неведомо, но увиденная сцена почему-то навеяла мысли о том, насколько свободнее стала жизнь в нашей стране с установлением суверенной демократии.
Наши дети, выросшие в лунном свете голубых экранов, и знающие о периоде «до 1991 года» только то, что говорит и показывает Министерство Правды, представляют себе СССР как Империю зла. Эта Империя Зла в официальной медиа-среде противопоставляется современной, молодой и динамично развивающейся России, которая при этом позиционируется как Империя Добра, Свободы, и прочих ништяков.
Принято считать, что в СССР существовала безжалостная и могущественная система ограничения свободы и подавления инакомыслия, система тотального контроля за каждым гражданином, при этом весь мир за границами СЭВ был упрятан за непроницаемым железным занавесом. И это так.
Именно призыв к освобождению от этих оков, к уничтожению систем подавления свободы и стал главным лозунгом людей, сломавших СССР. Именно свободой козыряют и гордятся нынешние «императоры добра», говоря электорату, что пусть не всё получилось как хотели, пусть не стали богаче, не стали здоровее, зато уж свободнее точно стали, haven’t we.
Предлагаю посмотреть на поздний Советский Союз, и сравнить две системы по ряду ключевых критериев, которые, на мой взгляд, и составляют понятие «свобода».
1. Свобода слова
В СССР её не было, чего там. Были разные экзотические формы типа самиздата, кухонных анекдотов, единичных выступлений единичных диссидентов, выходящих перед честным народом на Красную площадь, чтобы крикнуть «Долой КПСС!» раза два или сколько там успеет. То есть в целом было то, что балканские партизаны времён турецкого ига называли «подземный смех». Это когда турки пришли, а в деревне пусто, все попрятались в замаскированные схроны, и сидят. Турки ходят у партизан над головами, а партизанам от этого смешно – сил нет терпеть, и они смеются тихо-тихо.
В РФ свобода слова какбэ есть. У каждого гражданина есть возможность высказать своё фе. Он может что угодно написать в ЖЖ, написать в газету, может видеорепортаж снять и на телевидение отправить. Может даже самому президенту написать, что захочет. Но who-lee толку от этих изъявлений? Независимых СМИ не существует, все получают деньги от государства или от кого-то, кто работает в государстве (см. ниже раздел про предпринимательство), а значит, администрация СМИ может высказанное фе отфильтровать как «не вполне соответствующее мнению». А если какое-то «альтернативное» СМИ и пропустит что-то «в эфир», то число людей, которые услышат это фе, будет сопоставима в масштабах страны с количеством прямых очевидцев выступления диссидента, который, вы помните, выходил кричать «Долой КПСС».
И та аудитория, и эта будут ничтожно малы, и потому с точки зрения возможностей отдельного гражданина влиять на происходящее в стране каждое такое высказанное фе будет настолько же эффективно, как «подземный смех». Турки как ходили над головами, так и ходят.
В современной России все выходы на большую сцену, на массы, надежно контролируются Мастером ключей, который не пускает в телевизор даже лидеров системной оппозиции. Несогласным позволено свободно исходить зелёной пеной и материть Едросов на крошечных площадках перед аудиторией, которая не составляет и 10 процентов электората. Да и то не без риска получить палкой по лицу, если эту палку перегнёшь. По-моему, это не свобоДА. Это чистый свобоНЕТ.
2. Право голоса
В СССР выборы были чистой формальностью, вся борьба шла на этапе утверждения списков кандидатов местных советов, да и эта борьба остротой не отличалась. Тем не менее, каждый человек мог прийти в горком-горисполком, и поставить перед властью любую свою личную проблему со 100% гарантией, что на проблему отреагируют. То есть у электората был работающий канал обратной связи с властью – плохой, кривой, не такой, как хотелось бы, но был.
В РФ выборы также являются чистой формальностью, а канала обратной связи, увы, уже нет. Голос рядового гражданина РФ никого не интересует, даже если это крик «помогите, убивают». Примеры приводить не вижу смысла, желающие могут почитать ЖК или посмотреть телевизор, где примеров предостаточно.
3. Свобода вероисповедания
Была там, провозглашена и здесь. Гегемония КПСС не мешала всем желающим креститься, обрезаться, расставлять деревянных идолов по полкам и мазать их жиром. Это не поощрялось, но и не наказывалось.
Сейчас гегемонит РПЦ, которая изо всех сил стремится срастись с государством, влезть во все средние школы и в телевизор. У рядового гражданина нет выбора, он вынужден смотреть «Слово пастыря», вести ребёнка на урок истории православия, разглядывать на экране крестящегося Путина. От православия никуда не деться, оно, как кока-кола или тайд, приходит в каждый дом, где есть телевизор. Остальные конфессии присутствуют в воздухах в почти неощутимых количествах.
На мой взгляд, это не свобода.
4. Свобода перемещения
В СССР любой гражданин имел возможность без ограничений перемещаться по территории всей страны, кроме т.н. «закрытых» зон, которых было немного, да и ехать туда с туристическими целями мог разве что душевнобольной. Зарплаты любого гражданина хватало на ежегодные путешествия с Сахалина в Казахстан, не говоря уже о каботажных рейсах в соседние регионы. С путёвками были перебои, распределение было не всегда справедливым, но всё же в разы более справедливым, чем сейчас. Да и путёвки были не нужны – садись в самолёт, езжай дикарём хоть в Ригу, хоть в Ашхабад, хоть на Алтай.
С заграницей, как вы помните, было гораздо хуже. Почти все родители моих ровесников хотя бы однажды в жизни съездили в страны СЭВ, и лишь очень немногие, буквально единицы, были за железной занавеской.
Кроме того, в СССР все граждане были прибиты к дверям своих жилищ гвоздями прописки.
Но, повторяю и подчеркиваю, в пределах своей страны каждый был совершенно и абсолютно свободен, и имел возможность поехать куда ему вздумается в любой момент.
Что сейчас?
Страну пообкорнали по краям, и теперь путь из Риги в Ашхабад пролегает через три страны. Те «неграждане», которые выше по тексту штурмовали иммиграционные фермопилы, 25 лет назад не стали бы этого делать, потому что были нашими соотечественниками с таким же паспортом, каким обладает и щуплый сержант-спартанец.
Железный занавес тоже не исчез, но превратился в бумажную ширму, склеенную из денежных купюр. По надежности и эффективности ширма занавесу не уступает, поскольку поехать в «зарубеж», даже в бывшие республики, может один человек из 20, или 5% населения. Насколько это больше, чем было при СССР? Не думаю, что намного.
Да, и, кстати, регистрацию по месту жительства никто не отменял. Для абсолютного большинства населения к железным гвоздям советской прописки добавились железные цепи нищеты. Для меня, не самого мелкого по современным меркам предпринимателя, съездить на родину в границах моей собственной страны - дорого, потому что родина находится на расстоянии 9000 км, и авиабилет в оба конца стоит 60 000 рублей, без учёта денег на покушать и переночевать. Много у вас знакомых, которые способны расстаться с такой суммой, чтобы съездить поклониться родному пепелищу? Большинство из тех людей, с которыми я ежедневно имею дело, не могут себе позволить лишний раз съездить за 200 км в Краснодар, и в течение последних 10 лет не покидали района проживания. Это – свобода перемещения? Простите, нет.
5. Свобода получения информации
В СССР информацию о деятельности государства получить было невозможно. В каждом министерстве существовали жёсткие системы контроля доступа к статистическим и аналитическим данным. Даже те, кто был отчасти посвящён, видели только кусочек картины. «Программа ВРЕМЯ! Только хорошие новости!» - слоган СМИ того периода.
Мы, помню, всегда возмущались этим. Человек – любознательное существо, и всегда хочет знать больше, чем уже знает. Мы хотели прозрачности, гласности, открытости со стороны власти. Но власть была орденом, закрытым братством посвящённых, чёрным ящиком, внутрь которого могли заглянуть лишь избранные.
Одновременно с этим научная информация, профессиональная информация была в разы доступнее, чем сейчас. Мои родители (врачи, если помните) на свою докторскую зарплату выписывали 25 килограммов узкопрофессиональных журналов и альманахов, в том числе зарубежные (!). Эти журналы поражали своим качеством – мелованная глянцевая бумага, а на ней шикарные цветные фотографии раковых клеток! В одна тысяча девятьсот семьдесят восьмом году! Мы с братом выписывали «Технику молодёжи», «Костёр», позднее – «Смену», журнал «Планета», журнал «Вокруг Света». В этих изданиях не было политики, но были чистые знания. Информация в очищенном виде, без рекламы.
Да, к слову сказать, хорошие новости были правдой. Если Кириллов в программе «Время» говорил, что там-то и там-то собран суперурожай, запущена ГЭС или построена магистраль – это было правдой.
А как теперь?
О доступности глянцевых журналов для врачей умолчу за очевидностью её полного отсутствия. Для любителей плохо острить напомню – речь не о GQ, Glamour или Vogue, а о профессиональных глянцевых журналах типа «Клиническая гистология», “Modern Pediatrics”, etc.
Программа «Время» в наши дни продолжает с честью нести знамя, на котором написано «Только хорошие новости!», с той лишь разницей, что правды в этих новостях почти нет. Другие каналы, наоборот, хорошими новостями не балуют, и не показывают почти ничего, кроме крови и дерьма. Третьи разбавляют кровь дерьмом, время от времени дезодорируя эту смесь редкими «хорошими новостями». Сплошь и рядом центральные СМИ просто врут (см. пост Взбзднуть), не неся за враньё никакой ответственности. Нравственный аспект содержания информационного потока – отдельная тема, не хочу распаляться, оставлю на когда-нибудь потом. А ре-кла-ма? А Продакт Плэйсмент? Все эти преуспевающие молодые женщины и мужчины, от которых так и пышет успехом, когда они в кадре сидят в костюмах от “Maczal Koshek”, и пьют кофе “Nestcaffee Bold”?
А что же власть, стала она прозрачнее? Стала она охотнее делиться информацией о себе? Да, но в самой незначительной степени. Стала давать информацию, но неверную, перевранную до неузнаваемости. Чёрный ящик стал мутным аквариумом из матового стекла, внутри которого можно различить лишь какие-то серые тени. Мы разве этого хотели, разве это имели в виду, говоря о гласности и транспарентности? Сейчас, как и тогда, в 1970-е, получить правдивую статистическую или аналитическую информацию о состоянии дел в стране невозможно. Даже перепись населения – полное враньё, потому что опубликование правдивых данных немедленно вызвало бы восстание.
Так свободны ли мы сейчас в получении информации? Не думаю.
6. Свобода предпринимательства
О, это моя любимая тема, тут я, можно сказать, инсайдер.
В СССР предпринимателей в привычном смысле слова не было, если не считать цыган с помадой, шабашников, курортных фотографов и цеховиков. Были спекулянты, которых ненавидели и которым презрительно плевали вслед, хотя дела с ними имели все, деваться было некуда. Свободы предпринимательства не было и в помине, поскольку сам этот институт конструкцией государства предусмотрен не был.
Сегодня на всех хоругвях Российской Федерации начертано гордое слово «бизнес». Конституция, федеральные и региональные законы на все голоса поют осанну бизнесу, обещая заботу, всестороннюю поддержку, попутный ветер и полное отсутствие вредных насекомых. Но, как известно, на заборе тоже много чего пишут, а за забором что?
Спекуляция – это есть, это да. Дилеры, дистрибьюторы, мерчандайзеры – легион спекулянтов, перепродающих то, что произвели другие. Купил за сто, продал за триста, на эти два процента и живёт. А есть ещё и те, которые перепродают то, чего вообще никто не произвёл, чего вообще на свете не существует – банкиры, биржевые брокеры, риэлторы, финансовые аналитики, специалисты по слияниям и поглощениям, по капитализации, кредитным рейтингам, репо, облигациям, кросс-курсам и прочим неощутимым сущностям. Всё это можно обозначить собирательным термином «наебизнес».
Есть ещё пильщики, новый класс, родившийся в момент смерти СССР. Эта гильдия специализируется на том, что крадёт государственные деньги. Как и сколько – см. navalny.livejournal.com. То, чем заняты пильщики, можно условно назвать «заебизнес», потому что очень, очень выгодный гешефт.
По отношению к представителям этих двух бизнес-школ государство исполняет закон до буквы – дует в спину, носит на руках и отгоняет комаров.
Всё остальное – производство товаров и услуг, строительство, логистика, сервис – всё то, что мы, собственно, и имеем в виду, говоря «предпринимательство», в нашей стране обречено на несвободу с момента учреждения до момента ликвидации. Российский национальный колорит в отношениях государства с бизнесом проявляется именно в наличии у государства целого ряда возможностей закрыть абсолютно любой бизнес в любой момент времени. Поэтому у предпринимателей есть тяжёлый выбор из трёх в равной степени непривлекательных альтернатив:
План (А) Пытаться работать по закону. Это значит постоянно грести против сильного встречного ветра и вести круглосуточную войну. Постоянно судиться, отбивать проверки, платить сумасшедшие налоги, ублажать администрации всех уровней, отвечать на ослиные письма, терпеть ежедневные унижения, каждый вечер гадая, какой фортель родное государство выкинет на следующее утро. Работать с прибылью около нуля с риском в любой момент скатиться в убыток, чтобы с честью пасть в этой борьбе, обняв кондрата в 50 лет или став банкротом. По собственному свободному, подчёркиваю, выбору.
План (Б) Работать в полутени. Применять схемы «оптимизации» налогов, лавировать, уклоняться, маневрировать. Предвосхищать удары государства, и принимать своевременные контрмеры. Танцевать нижний брейк на минном поле, где расположение мин меняется каждый день, при этом ежесекундно ощущая блестящий топор над головой. Государство у нас умом не отличается, поэтому на минном поле много залысин, и шансы протанцевать какое-то продолжительное время достаточно велики. Те, кто выбирает такой риск, могут даже заработать денег на шампанское, чтобы пить его потом уже не здесь, а где-нибудь в Испании или на Кипре. Таких счастливчиков немало, но всё же существенно меньше, чем тех, кто наступил на мину. Несчастливчики из группы (Б) вместе с коллегами из группы (А) теряют всё, только в виде дополнительного бонуса можно получить ещё и срок.
План (В) Выйти замуж за государство. Это можно пытаться сделать на любом уровне, от администрации хутора до федерального собрания, у кого на что таланта хватит. Здесь вариантов много, смысл один – представитель государства за долю прибыли станет крышей дома твоего. Схема хоть и связана с причинением некоторого ущерба человеческому достоинству невесты, но довольно надёжна. Правда, она не отменяет блестящий топор над головой, и может оказаться не такой рентабельной, как вариант (Б), если у жениха здоровый аппетит.
Можно ли сложившееся положение назвать свободной предпринимательской средой? Я так не считаю.
7. Независимый суд
Напоминаю, мы говорим о позднем СССР, о времени, когда уже не было ГУЛАГА и врагов народа. Тем не менее, даже в золотые 1970-80-е годы Советский суд, самый справедливый суд в мире, часто поминали недобрым словом – преимущественно за посадки диссидентов и применение смертной казни. Был он независимым? К сожалению, нет. Иерархи имели такую же неприкосновенность, и были также неподсудны, как и сейчас, хотя и злоупотребляли этой неподсудностью крайне редко и аккуратно, стараясь не раздражать народ. Тем не менее, диагноз однозначен – в СССР не было независимого суда.
Так есть ли он в РФ? Увы, нет.
Могу 10 страниц заполнить примерами, но стоит ли? Я думаю, все в курсе. У нас суд – это экономически успешное государственное предприятие, сочетающее в себе коммерческую функцию с функцией репрессивной. Я сам неоднократно оплачивал услуги судей, приобретая у них нужные решения, и все взрослые люди в этой стране регулярно делали то же самое. Объяснения на эту тему можно было бы закончить упоминанием про то, что, возможно, освобождение от уголовной ответственности за убийство в нашей стране стоит 250 тысяч евро. Тем не менее, напоследок замечу, что у нашего современного суда есть одно крайне неприятное для клиентов свойство – заключение сделки с судьёй и проплата цены договора не гарантирует полной уверенности в успехе дела. Тот самый блестящий топор висит и здесь. Абсолютно в любой момент сделка может быть расторгнута в одностороннем порядке, при этом предоплата заказчику не возвращается.
Ergo, bibamus. Итак, давайте выпьем.
Что у нас получается?
А получается, что свежий ветер перемен, о котором пели Скорпы в 1987-м, содержит гораздо меньше вкусного кислорода, чем было принято считать. Оказывается, вместо того, чтобы выпустить нас из тюрьмы, аппарат просто сделал в ней дешёвенький капитальный ремонт, украв в процессе половину сметных денег. Теперь в тюрьме половина имевшихся выходов и окон заложена кирпичом, на их местах висят 3D-картинки с видами Сан-Тропе, Манхэттена и Пикадилли Сёркус, а вертухаи вместо дубинок гуманно глушат заключённых нелетальными тазерами.
Мы этого хотели, когда аплодировали новостям про встречу в Беловежской пуще? Не думаю. Я – точно нет.
В. Пелевин
Недавно довелось увидеть, как приёмную краевого управления ФМС штурмовала орда неграждан. Щуплый сержант милиции и женщина из бюро пропусков вдвоём сдерживали натиск двухсот-трёхсот смуглых людей в одной узкой двери, как два последних оставшихся в живых спартанца в Фермопильском проходе. Что нужно было негражданам внутри предбанника ФМС, и почему они не хотели ждать снаружи – мне неведомо, но увиденная сцена почему-то навеяла мысли о том, насколько свободнее стала жизнь в нашей стране с установлением суверенной демократии.
Наши дети, выросшие в лунном свете голубых экранов, и знающие о периоде «до 1991 года» только то, что говорит и показывает Министерство Правды, представляют себе СССР как Империю зла. Эта Империя Зла в официальной медиа-среде противопоставляется современной, молодой и динамично развивающейся России, которая при этом позиционируется как Империя Добра, Свободы, и прочих ништяков.
Принято считать, что в СССР существовала безжалостная и могущественная система ограничения свободы и подавления инакомыслия, система тотального контроля за каждым гражданином, при этом весь мир за границами СЭВ был упрятан за непроницаемым железным занавесом. И это так.
Именно призыв к освобождению от этих оков, к уничтожению систем подавления свободы и стал главным лозунгом людей, сломавших СССР. Именно свободой козыряют и гордятся нынешние «императоры добра», говоря электорату, что пусть не всё получилось как хотели, пусть не стали богаче, не стали здоровее, зато уж свободнее точно стали, haven’t we.
Предлагаю посмотреть на поздний Советский Союз, и сравнить две системы по ряду ключевых критериев, которые, на мой взгляд, и составляют понятие «свобода».
1. Свобода слова
В СССР её не было, чего там. Были разные экзотические формы типа самиздата, кухонных анекдотов, единичных выступлений единичных диссидентов, выходящих перед честным народом на Красную площадь, чтобы крикнуть «Долой КПСС!» раза два или сколько там успеет. То есть в целом было то, что балканские партизаны времён турецкого ига называли «подземный смех». Это когда турки пришли, а в деревне пусто, все попрятались в замаскированные схроны, и сидят. Турки ходят у партизан над головами, а партизанам от этого смешно – сил нет терпеть, и они смеются тихо-тихо.
В РФ свобода слова какбэ есть. У каждого гражданина есть возможность высказать своё фе. Он может что угодно написать в ЖЖ, написать в газету, может видеорепортаж снять и на телевидение отправить. Может даже самому президенту написать, что захочет. Но who-lee толку от этих изъявлений? Независимых СМИ не существует, все получают деньги от государства или от кого-то, кто работает в государстве (см. ниже раздел про предпринимательство), а значит, администрация СМИ может высказанное фе отфильтровать как «не вполне соответствующее мнению». А если какое-то «альтернативное» СМИ и пропустит что-то «в эфир», то число людей, которые услышат это фе, будет сопоставима в масштабах страны с количеством прямых очевидцев выступления диссидента, который, вы помните, выходил кричать «Долой КПСС».
И та аудитория, и эта будут ничтожно малы, и потому с точки зрения возможностей отдельного гражданина влиять на происходящее в стране каждое такое высказанное фе будет настолько же эффективно, как «подземный смех». Турки как ходили над головами, так и ходят.
В современной России все выходы на большую сцену, на массы, надежно контролируются Мастером ключей, который не пускает в телевизор даже лидеров системной оппозиции. Несогласным позволено свободно исходить зелёной пеной и материть Едросов на крошечных площадках перед аудиторией, которая не составляет и 10 процентов электората. Да и то не без риска получить палкой по лицу, если эту палку перегнёшь. По-моему, это не свобоДА. Это чистый свобоНЕТ.
2. Право голоса
В СССР выборы были чистой формальностью, вся борьба шла на этапе утверждения списков кандидатов местных советов, да и эта борьба остротой не отличалась. Тем не менее, каждый человек мог прийти в горком-горисполком, и поставить перед властью любую свою личную проблему со 100% гарантией, что на проблему отреагируют. То есть у электората был работающий канал обратной связи с властью – плохой, кривой, не такой, как хотелось бы, но был.
В РФ выборы также являются чистой формальностью, а канала обратной связи, увы, уже нет. Голос рядового гражданина РФ никого не интересует, даже если это крик «помогите, убивают». Примеры приводить не вижу смысла, желающие могут почитать ЖК или посмотреть телевизор, где примеров предостаточно.
3. Свобода вероисповедания
Была там, провозглашена и здесь. Гегемония КПСС не мешала всем желающим креститься, обрезаться, расставлять деревянных идолов по полкам и мазать их жиром. Это не поощрялось, но и не наказывалось.
Сейчас гегемонит РПЦ, которая изо всех сил стремится срастись с государством, влезть во все средние школы и в телевизор. У рядового гражданина нет выбора, он вынужден смотреть «Слово пастыря», вести ребёнка на урок истории православия, разглядывать на экране крестящегося Путина. От православия никуда не деться, оно, как кока-кола или тайд, приходит в каждый дом, где есть телевизор. Остальные конфессии присутствуют в воздухах в почти неощутимых количествах.
На мой взгляд, это не свобода.
4. Свобода перемещения
В СССР любой гражданин имел возможность без ограничений перемещаться по территории всей страны, кроме т.н. «закрытых» зон, которых было немного, да и ехать туда с туристическими целями мог разве что душевнобольной. Зарплаты любого гражданина хватало на ежегодные путешествия с Сахалина в Казахстан, не говоря уже о каботажных рейсах в соседние регионы. С путёвками были перебои, распределение было не всегда справедливым, но всё же в разы более справедливым, чем сейчас. Да и путёвки были не нужны – садись в самолёт, езжай дикарём хоть в Ригу, хоть в Ашхабад, хоть на Алтай.
С заграницей, как вы помните, было гораздо хуже. Почти все родители моих ровесников хотя бы однажды в жизни съездили в страны СЭВ, и лишь очень немногие, буквально единицы, были за железной занавеской.
Кроме того, в СССР все граждане были прибиты к дверям своих жилищ гвоздями прописки.
Но, повторяю и подчеркиваю, в пределах своей страны каждый был совершенно и абсолютно свободен, и имел возможность поехать куда ему вздумается в любой момент.
Что сейчас?
Страну пообкорнали по краям, и теперь путь из Риги в Ашхабад пролегает через три страны. Те «неграждане», которые выше по тексту штурмовали иммиграционные фермопилы, 25 лет назад не стали бы этого делать, потому что были нашими соотечественниками с таким же паспортом, каким обладает и щуплый сержант-спартанец.
Железный занавес тоже не исчез, но превратился в бумажную ширму, склеенную из денежных купюр. По надежности и эффективности ширма занавесу не уступает, поскольку поехать в «зарубеж», даже в бывшие республики, может один человек из 20, или 5% населения. Насколько это больше, чем было при СССР? Не думаю, что намного.
Да, и, кстати, регистрацию по месту жительства никто не отменял. Для абсолютного большинства населения к железным гвоздям советской прописки добавились железные цепи нищеты. Для меня, не самого мелкого по современным меркам предпринимателя, съездить на родину в границах моей собственной страны - дорого, потому что родина находится на расстоянии 9000 км, и авиабилет в оба конца стоит 60 000 рублей, без учёта денег на покушать и переночевать. Много у вас знакомых, которые способны расстаться с такой суммой, чтобы съездить поклониться родному пепелищу? Большинство из тех людей, с которыми я ежедневно имею дело, не могут себе позволить лишний раз съездить за 200 км в Краснодар, и в течение последних 10 лет не покидали района проживания. Это – свобода перемещения? Простите, нет.
5. Свобода получения информации
В СССР информацию о деятельности государства получить было невозможно. В каждом министерстве существовали жёсткие системы контроля доступа к статистическим и аналитическим данным. Даже те, кто был отчасти посвящён, видели только кусочек картины. «Программа ВРЕМЯ! Только хорошие новости!» - слоган СМИ того периода.
Мы, помню, всегда возмущались этим. Человек – любознательное существо, и всегда хочет знать больше, чем уже знает. Мы хотели прозрачности, гласности, открытости со стороны власти. Но власть была орденом, закрытым братством посвящённых, чёрным ящиком, внутрь которого могли заглянуть лишь избранные.
Одновременно с этим научная информация, профессиональная информация была в разы доступнее, чем сейчас. Мои родители (врачи, если помните) на свою докторскую зарплату выписывали 25 килограммов узкопрофессиональных журналов и альманахов, в том числе зарубежные (!). Эти журналы поражали своим качеством – мелованная глянцевая бумага, а на ней шикарные цветные фотографии раковых клеток! В одна тысяча девятьсот семьдесят восьмом году! Мы с братом выписывали «Технику молодёжи», «Костёр», позднее – «Смену», журнал «Планета», журнал «Вокруг Света». В этих изданиях не было политики, но были чистые знания. Информация в очищенном виде, без рекламы.
Да, к слову сказать, хорошие новости были правдой. Если Кириллов в программе «Время» говорил, что там-то и там-то собран суперурожай, запущена ГЭС или построена магистраль – это было правдой.
А как теперь?
О доступности глянцевых журналов для врачей умолчу за очевидностью её полного отсутствия. Для любителей плохо острить напомню – речь не о GQ, Glamour или Vogue, а о профессиональных глянцевых журналах типа «Клиническая гистология», “Modern Pediatrics”, etc.
Программа «Время» в наши дни продолжает с честью нести знамя, на котором написано «Только хорошие новости!», с той лишь разницей, что правды в этих новостях почти нет. Другие каналы, наоборот, хорошими новостями не балуют, и не показывают почти ничего, кроме крови и дерьма. Третьи разбавляют кровь дерьмом, время от времени дезодорируя эту смесь редкими «хорошими новостями». Сплошь и рядом центральные СМИ просто врут (см. пост Взбзднуть), не неся за враньё никакой ответственности. Нравственный аспект содержания информационного потока – отдельная тема, не хочу распаляться, оставлю на когда-нибудь потом. А ре-кла-ма? А Продакт Плэйсмент? Все эти преуспевающие молодые женщины и мужчины, от которых так и пышет успехом, когда они в кадре сидят в костюмах от “Maczal Koshek”, и пьют кофе “Nestcaffee Bold”?
А что же власть, стала она прозрачнее? Стала она охотнее делиться информацией о себе? Да, но в самой незначительной степени. Стала давать информацию, но неверную, перевранную до неузнаваемости. Чёрный ящик стал мутным аквариумом из матового стекла, внутри которого можно различить лишь какие-то серые тени. Мы разве этого хотели, разве это имели в виду, говоря о гласности и транспарентности? Сейчас, как и тогда, в 1970-е, получить правдивую статистическую или аналитическую информацию о состоянии дел в стране невозможно. Даже перепись населения – полное враньё, потому что опубликование правдивых данных немедленно вызвало бы восстание.
Так свободны ли мы сейчас в получении информации? Не думаю.
6. Свобода предпринимательства
О, это моя любимая тема, тут я, можно сказать, инсайдер.
В СССР предпринимателей в привычном смысле слова не было, если не считать цыган с помадой, шабашников, курортных фотографов и цеховиков. Были спекулянты, которых ненавидели и которым презрительно плевали вслед, хотя дела с ними имели все, деваться было некуда. Свободы предпринимательства не было и в помине, поскольку сам этот институт конструкцией государства предусмотрен не был.
Сегодня на всех хоругвях Российской Федерации начертано гордое слово «бизнес». Конституция, федеральные и региональные законы на все голоса поют осанну бизнесу, обещая заботу, всестороннюю поддержку, попутный ветер и полное отсутствие вредных насекомых. Но, как известно, на заборе тоже много чего пишут, а за забором что?
Спекуляция – это есть, это да. Дилеры, дистрибьюторы, мерчандайзеры – легион спекулянтов, перепродающих то, что произвели другие. Купил за сто, продал за триста, на эти два процента и живёт. А есть ещё и те, которые перепродают то, чего вообще никто не произвёл, чего вообще на свете не существует – банкиры, биржевые брокеры, риэлторы, финансовые аналитики, специалисты по слияниям и поглощениям, по капитализации, кредитным рейтингам, репо, облигациям, кросс-курсам и прочим неощутимым сущностям. Всё это можно обозначить собирательным термином «наебизнес».
Есть ещё пильщики, новый класс, родившийся в момент смерти СССР. Эта гильдия специализируется на том, что крадёт государственные деньги. Как и сколько – см. navalny.livejournal.com. То, чем заняты пильщики, можно условно назвать «заебизнес», потому что очень, очень выгодный гешефт.
По отношению к представителям этих двух бизнес-школ государство исполняет закон до буквы – дует в спину, носит на руках и отгоняет комаров.
Всё остальное – производство товаров и услуг, строительство, логистика, сервис – всё то, что мы, собственно, и имеем в виду, говоря «предпринимательство», в нашей стране обречено на несвободу с момента учреждения до момента ликвидации. Российский национальный колорит в отношениях государства с бизнесом проявляется именно в наличии у государства целого ряда возможностей закрыть абсолютно любой бизнес в любой момент времени. Поэтому у предпринимателей есть тяжёлый выбор из трёх в равной степени непривлекательных альтернатив:
План (А) Пытаться работать по закону. Это значит постоянно грести против сильного встречного ветра и вести круглосуточную войну. Постоянно судиться, отбивать проверки, платить сумасшедшие налоги, ублажать администрации всех уровней, отвечать на ослиные письма, терпеть ежедневные унижения, каждый вечер гадая, какой фортель родное государство выкинет на следующее утро. Работать с прибылью около нуля с риском в любой момент скатиться в убыток, чтобы с честью пасть в этой борьбе, обняв кондрата в 50 лет или став банкротом. По собственному свободному, подчёркиваю, выбору.
План (Б) Работать в полутени. Применять схемы «оптимизации» налогов, лавировать, уклоняться, маневрировать. Предвосхищать удары государства, и принимать своевременные контрмеры. Танцевать нижний брейк на минном поле, где расположение мин меняется каждый день, при этом ежесекундно ощущая блестящий топор над головой. Государство у нас умом не отличается, поэтому на минном поле много залысин, и шансы протанцевать какое-то продолжительное время достаточно велики. Те, кто выбирает такой риск, могут даже заработать денег на шампанское, чтобы пить его потом уже не здесь, а где-нибудь в Испании или на Кипре. Таких счастливчиков немало, но всё же существенно меньше, чем тех, кто наступил на мину. Несчастливчики из группы (Б) вместе с коллегами из группы (А) теряют всё, только в виде дополнительного бонуса можно получить ещё и срок.
План (В) Выйти замуж за государство. Это можно пытаться сделать на любом уровне, от администрации хутора до федерального собрания, у кого на что таланта хватит. Здесь вариантов много, смысл один – представитель государства за долю прибыли станет крышей дома твоего. Схема хоть и связана с причинением некоторого ущерба человеческому достоинству невесты, но довольно надёжна. Правда, она не отменяет блестящий топор над головой, и может оказаться не такой рентабельной, как вариант (Б), если у жениха здоровый аппетит.
Можно ли сложившееся положение назвать свободной предпринимательской средой? Я так не считаю.
7. Независимый суд
Напоминаю, мы говорим о позднем СССР, о времени, когда уже не было ГУЛАГА и врагов народа. Тем не менее, даже в золотые 1970-80-е годы Советский суд, самый справедливый суд в мире, часто поминали недобрым словом – преимущественно за посадки диссидентов и применение смертной казни. Был он независимым? К сожалению, нет. Иерархи имели такую же неприкосновенность, и были также неподсудны, как и сейчас, хотя и злоупотребляли этой неподсудностью крайне редко и аккуратно, стараясь не раздражать народ. Тем не менее, диагноз однозначен – в СССР не было независимого суда.
Так есть ли он в РФ? Увы, нет.
Могу 10 страниц заполнить примерами, но стоит ли? Я думаю, все в курсе. У нас суд – это экономически успешное государственное предприятие, сочетающее в себе коммерческую функцию с функцией репрессивной. Я сам неоднократно оплачивал услуги судей, приобретая у них нужные решения, и все взрослые люди в этой стране регулярно делали то же самое. Объяснения на эту тему можно было бы закончить упоминанием про то, что, возможно, освобождение от уголовной ответственности за убийство в нашей стране стоит 250 тысяч евро. Тем не менее, напоследок замечу, что у нашего современного суда есть одно крайне неприятное для клиентов свойство – заключение сделки с судьёй и проплата цены договора не гарантирует полной уверенности в успехе дела. Тот самый блестящий топор висит и здесь. Абсолютно в любой момент сделка может быть расторгнута в одностороннем порядке, при этом предоплата заказчику не возвращается.
Ergo, bibamus. Итак, давайте выпьем.
Что у нас получается?
А получается, что свежий ветер перемен, о котором пели Скорпы в 1987-м, содержит гораздо меньше вкусного кислорода, чем было принято считать. Оказывается, вместо того, чтобы выпустить нас из тюрьмы, аппарат просто сделал в ней дешёвенький капитальный ремонт, украв в процессе половину сметных денег. Теперь в тюрьме половина имевшихся выходов и окон заложена кирпичом, на их местах висят 3D-картинки с видами Сан-Тропе, Манхэттена и Пикадилли Сёркус, а вертухаи вместо дубинок гуманно глушат заключённых нелетальными тазерами.
Мы этого хотели, когда аплодировали новостям про встречу в Беловежской пуще? Не думаю. Я – точно нет.
Редактировано: 25 ноября 2011
Это понравилось
1531
|
Ну вот. Пока читала в автобусе с телефона, проехала свою остановку. Дома дочитала - хотела умные мысли сказать
 а комменты сбили с панталыку
|
|
Вернуться в 80-е не тянет, ностальгию по прошлому не испытываю, но что такая ... э, фигня, получилась, как-то точно не радует. В этом с автором согласна. Даже к родственникам в Ханты-Мансийск из Новосибирска как-то весьма накладно, не говорю уж про Украину куда ездили всей семьей 5 человек проведать родственничков. На месяц. Регулярно. А на заграницу я денежков насобираю - главное чтоб было куда еще ехать к тому моменту как насобираю. Дешевые направления бузят и беспокоятся, а пока насобираю на спокойные... Страшно подумать что с ними будет.
|
